Первый утренний урок, мерзкая рань, когда никто еще не проснулся. Сидим вдвоем с Камиллой, ждем остальных, она что-то мне рассказывает и задумчиво размахивает поролоновым мечем надо всем подряд - я заколю этот стул, я заколю этот алфавит, останавливается над рекламной вывеской.
На логотипе нарисованы мои кролики, с портретным сходством. Мама начала рисовать, когда они еще оба были живы. А теперь, хотя бы здесь, они всегда со мной.
- Фунтик и Шарик, я вас... - Камилла заносит меч, у меня вырывается непроизвольно агрессивное "нет", а она продолжает, - я вас воскрешаю! Все, Анфиса Игоревна, они завтра ночью к вам придут. И скажут: такое дело, мы воскресли, так что теперь все.
Сижу, прячу слезы, бурчу в ответ, чтобы положила меч на место.
На логотипе нарисованы мои кролики, с портретным сходством. Мама начала рисовать, когда они еще оба были живы. А теперь, хотя бы здесь, они всегда со мной.
- Фунтик и Шарик, я вас... - Камилла заносит меч, у меня вырывается непроизвольно агрессивное "нет", а она продолжает, - я вас воскрешаю! Все, Анфиса Игоревна, они завтра ночью к вам придут. И скажут: такое дело, мы воскресли, так что теперь все.
Сижу, прячу слезы, бурчу в ответ, чтобы положила меч на место.