Выпускной получился просто удивительным. Дети, сжимающие в руках свои экологичные рогатки, запыхавшиеся, с красным лицом, с огромными безумными глазами бегали по парку, орали на корявой смеси двух языков, искали подсказки, брали заложников, выкупали заложников и даже торговали оружием.
Мы с Бариной смотрели на них, расплывшись в улыбке и говорили о том, как здорово было бы сейчас оказаться на их месте.
Каждый раз, когда у нас на работе происходит такая фигня - вроде лагеря, или нового года или ещё чего - каждый раз бурчу, что вот опять не спать, не есть, бегать и прыгать и не стоит это тех денег, и надо же было устроиться к этим ненормальным, пошла бы лучше в какую маленькую школу в цоколе - попроще и поспокойней.
А потом накрывает такое фантастическое ощущение сплоченности, большого общего дела. Мы как огромный механизм, каждый винтик на своём месте - самая настоящая командная работа. Включается понимание друг друга с полуслова - где что перехватить, где начать говорить, что надо бегом унести и запрятать, как извернуться в случае заминки. Помнится, ведь ради чего-то такого же Фауст был готов остановить мгновение - а уж я то и подавно.
Мы с Бариной смотрели на них, расплывшись в улыбке и говорили о том, как здорово было бы сейчас оказаться на их месте.
Каждый раз, когда у нас на работе происходит такая фигня - вроде лагеря, или нового года или ещё чего - каждый раз бурчу, что вот опять не спать, не есть, бегать и прыгать и не стоит это тех денег, и надо же было устроиться к этим ненормальным, пошла бы лучше в какую маленькую школу в цоколе - попроще и поспокойней.
А потом накрывает такое фантастическое ощущение сплоченности, большого общего дела. Мы как огромный механизм, каждый винтик на своём месте - самая настоящая командная работа. Включается понимание друг друга с полуслова - где что перехватить, где начать говорить, что надо бегом унести и запрятать, как извернуться в случае заминки. Помнится, ведь ради чего-то такого же Фауст был готов остановить мгновение - а уж я то и подавно.